СОКРОВИЩА КАЗАХСКОГО ХАНА
Жангир-хан любил повторять, что «знания обязательно возвысят». Действительно, именно благодаря тяге к знаниям и сам Жангир – казахский хан Внутренней (Букеевской) Орды – стал почетным членом Казанского императорского университета.
В 1801 году у хана Внутренней Орды Букея родился сын Жангир. Тогда никто и предположить не мог, что именно он станет проводником европейской цивилизации, при нем начнется расцвет Орды и выход ее на международную арену. Однако Букей осознавал, что его преемник должен быть просвещенным и образованным. Поэтому он отвез своего сына в дом близкого приятеля – губернатора Андреевского, проживавшего в Астрахани. Когда 11-летний Жангир переступил порог губернаторского дворца, он ни слова не понимал по-русски. Но Андреевский принял будущего хана в свою семью как родного, дал ему лучшее образование и воспитание. Можно сказать, выковал из него просвещенную евразийскую личность.
Жангир-хан – казахский Петр I
Жангиру было 14, когда умер его отец и букеевцами стал управлять Шигай – его родной дядя. Но в 1823 году, став совершеннолетним, Жангир вернулся в степь с грандиозными планами. Он сразу же осуществил ряд крупных конструктивных реформ. При себе создал аппарат управления, состоявший из ряда функциональных подразделений: канцелярии, депутатской группы, совета из 12 биев, института есаулов, группы базарных султанов, ханских вестовых из 14 человек. Будучи сторонником оседлой жизни, он впервые в истории казахских ханств ввел частную собственность на землю. В его руках сосредоточились судебная, административная, законодательная власть, финансово-налоговая политика, хозяйственное устройство и порядок землепользования. При Жангире в Ханской Ставке были открыты медицинские отделения, аптека, архив, создана карта ханства. По масштабу проведения реформ его можно сравнить только с Петром I. Методы административного управления, усвоенные у русского губернатора, оказали большое влияние на его политику. Так или иначе, они способствовали разложению кочевой общины казахов.
Начиная с тридцатых годов XIX века на территории ханства стали появляться крупные торговые центры, самый значимый прописался в Ханской ставке. Учрежденная здесь же ханская ярмарка имела небывалый по тем временам объем торгового оборота: более миллиона рублей. В Россию переправлялись сотни тысяч голов скота, на ярмарку приезжали купцы из разных регионов, в том числе и из Казани. Чуть позже Жангир построил собственные торговые дома в Саратове и Оренбурге.
В систему административного управления хан внедрил духовную службу – ахун, которая была нацелена на распространение духовных знаний. В связи с этим увеличилось не только число духовных служителей, но и количество мусульманских школ и медресе. Жангир вообще уделял большое внимание образованию и воспитанию молодого поколения. 6 декабря 1841 года в Урде была открыта «Жангирова школа» со светским обучением, которую можно назвать первой школой в Казахстане. Для нее хан выбрал самый просторный дом, сам назначил учителей и сам платил за содержание. «Жангирова школа» считалась подготовительным классом для кадетского корпуса. Выпускники школы продолжали обучение в лучших учебных заведениях Москвы, Санкт-Петербурга, Казани, Астрахани, Саратова, Оренбурга. Жангир-хан и сам отправляет сына для обучения в Санкт-Петербург.
В 1828 году Жангир-хан открывает свою Оружейную палату, не хуже той, которую увидел в Москве. По сути, это был первый музей казахов на пространстве Евразии.
Современники отмечали, что впервые увидели немало уникальных экспонатов, свидетельствовавших о высоком мастерстве казахских ремесленников. Здесь было много вещей восточного происхождения: азиатские кольчуги, шлемы, налокотники и другие воинские доспехи. В числе сабель были и дарованные его роду российскими императорами.
Готов быть полезным Казанскому университету
Будучи высокообразованным человеком, Жангир-хан владел русским, арабским, татарским, турецким, персидским и немецким языками. Он много читал, познавал всё новое, был большим знатоком и собирателем редких рукописей. Его взоры всегда были обращены на Казань, университетский город, центр учебного округа, куда территориально относилась Букеевская Орда. Оказавшись в Казани в середине 1826 года, Жангир-хан посетил Казанский императорский университет. В сопровождении ректора университета, профессора Фукса, ассистента Казембека и ординарного профессора Лобачевского осмотрел библиотеку, собрание древних монет, кабинет естественной истории, комнаты студентов. Жангир-хан высказал свое заветное желание, чтобы оба его сына, а также некоторые родственники могли учиться в университете. (Но тогда идея не воплотилась в жизнь. Лишь в 1863 году императором Александром II было разрешено магометанам, при наличии гимназического образования, поступать в университеты).
Позднее Карл Фукс написал статью «Пребывание в Казани киргизского хана Жангира» (тогда в России казахов называли киргизами), опубликовал ее и выслал в Букеевскую Орду. В ответ он получил письмо со словами «Да облагородится сие письмо прикосновением высокопочтенной десницы милостивого Карла Федоровича в Казани», а также «одну тюбетейку и колпак, сделанные по моде нашей страны», с надеждой, что «будут обо мне напоминать».
В дальнейшем Жангир-хан не прерывал контактов с университетом. В 1839 и 1844 годах он вновь посетил Казань и передал в дар библиотеке университета семь рукописей на арабском, персидском и турецком языках. По просьбе и на средства Жангира знаменитый востоковед Казанского университета Казембек подготовил и издал фундаментальный труд «Мухтесерюль викгает» («Сокращенное законоведение»). В данном случае Жангир выступил не только как заказчик и спонсор издания, но и как знаток мусульманских законов, внес в текст замечания, поправки, многочисленные комментарии.
В мае 1844 года, по предложению ректора университета Лобачевского и декана словесного факультета, профессора Эрдмана, «уважая ревностное содействие, оказываемое ханом Киргизской Орды, генерал-майором Букеевым к распространению просвещения в нашем отечестве, ценя отличные заслуги, приобретенные им по части восточных языков и принимая с искреннею признательностью высокое внимание Его Высокостепенства к Казанскому университету», ученый совет университета единогласно избирает Жангира своим Почетным членом.
Позже Жангир писал Эрдману: «…совершенно готов быть полезным университету соответственно моему новому званию, и мне весьма желательно было бы иметь список тех сочинений на арабском, персидском и турецком языках, которые интересны для отделения восточных языков университета. Нынешнюю зиму я полагаю войти в сношение с бухарцами в предоставлении мне от Бухарии более замечательных рукописей и старинных азиатских монет».
Наступило лето 1845 года. Желая укрепить свое положение, Жангир решил лично встретиться с российским императором Николаем II. Уже всё было готово для поездки в Петербург, караван стоял на летней кочевке хана, но он внезапно скончался. Незадолго до смерти Жангир отправил в дар университету ещё три весьма редкие и драгоценные рукописи.
Текст и фото Н. Вяткиной
